Made on
Tilda
— Как тебе сказать… Я, наверное, не те какие-то слова говорила о том, что ей не нужны диеты и она вполне хороша. Неубедительна была для неё, — Надя качает головой. — Местами даже поддерживала: когда она начала считать калории, купила ей кухонные весы и радовалась, что она уже хоть что-то кладет на них, ест, готовит. Она научилась готовить безумно вкусно. Моя подруга со своей «религией» — кроссфит, воркаут, мышцы, белок — стала для Даши экспертом. Она увидела здоровое и при этом красивое тело. Она поверила. Она захотела заниматься спортом. Но проблема в том, что организм уже был изношен.
«Я мечтала заходить на кухню, есть и идти дальше заниматься своими делами, а не думать о еде постоянно», – говорит Даша. Она начала чуть набирать вес — он вырос с 40 до 45 кг, чувствовала себя лучше и даже пошла заниматься в зал. Но боязнь стать толстой никуда не делась. Каждый день она фанатично делала по 300 скручиваний на пресс, снова почувствовала себя плохо — и в итоге бросила тренировки.
«Я мечтала заходить на кухню, есть и идти дальше заниматься своими делами, а не думать о еде постоянно», – говорит Даша. Она начала чуть набирать вес — он вырос с 40 до 45 кг, чувствовала себя лучше и даже пошла заниматься в зал. Но боязнь стать толстой никуда не делась. Каждый день она фанатично делала по 300 скручиваний на пресс, снова почувствовала себя плохо — и в итоге бросила тренировки.
Когда осенью Даша заболела ковидом, она с температурой за 40 градусов ходила по квартире: «мне казалось, что если буду лежать, стану жирной». В тот день она прошла по однокомнатной квартире 30 000 шагов, и только тогда позволила себе лечь в кровать.
Когда осенью Даша заболела ковидом, она с температурой за 40 градусов ходила по квартире: «мне казалось, что если буду лежать, стану жирной». В тот день она прошла по однокомнатной квартире 30 000 шагов, и только тогда позволила себе лечь в кровать.
«Ужасно, как в тот период я реагировала на людей, — вспоминает Даша. — Агрессия, ненависть. Если я видела на улице женщину с лишним весом, а с ней дочь, у меня в голове начинали бить колокола: «следи за собой», «твоя мама жирная», «не будь такой!» Бешенство. Нет, вслух я ничего не говорила».
«Ужасно, как в тот период я реагировала на людей, — вспоминает Даша. — Агрессия, ненависть. Если я видела на улице женщину с лишним весом, а с ней дочь, у меня в голове начинали бить колокола: «следи за собой», «твоя мама жирная», «не будь такой!» Бешенство. Нет, вслух я ничего не говорила».
«Это вообще одна большая синусоида, — объясняет Даша. — В один вечер в конце сентября мне все настолько надоело, что я решила, что буду есть всё подряд. Попросила у мамы денег, пошла в магазин и купила себе мороженое».
Но это было лишь начало новой беды. Надя вспоминает, что когда Даша начала есть, маятник качнулся в другую сторону. У неё начались «зажоры».
Когда осенью Даша заболела ковидом, она с температурой за 40 градусов ходила по квартире: «мне казалось, что если буду лежать, стану жирной». В тот день она прошла по однокомнатной квартире 30 000 шагов, и только тогда позволила себе лечь в кровать.
Она покупала со скидкой торты, у которых близился к концу срок годности, и съедала килограммовый торт целиком за один вечер.
В период «зажоров» — он длился около месяца — она была похожа на ребенка из концлагеря: тощая, а живот выпирает. «Выглядело это страшно, — вспоминает Даша. — Я начала резко набирать вес — за неделю могла наесть до двух-трёх кило — и стала очень бесформенная. Стеснялась выйти на улицу после того, как поем. Стала ходить гулять, только когда голодная. Эта привычка осталась до сих пор: мне так комфортнее, как и в мешковатой одежде с длинным рукавом».
В период «зажоров» — он длился около месяца — она была похожа на ребенка из концлагеря: тощая, а живот выпирает. «Выглядело это страшно, — вспоминает Даша. — Я начала резко набирать вес — за неделю могла наесть до двух-трёх кило — и стала очень бесформенная. Стеснялась выйти на улицу после того, как поем. Стала ходить гулять, только когда голодная. Эта привычка осталась до сих пор: мне так комфортнее, как и в мешковатой одежде с длинным рукавом».
«Слава богу, поправилась», «какие щечки!» — любую фразу или комплимент Даша воспринимала через призму пищевого расстройства. «Мне сказали, я жирная, наела ряху!» — орала Даша, приходя домой.
«Не знаю, как мама всё это выдержала», — говорит она сейчас.